ВИРУС ИНФОРМАЦИОННОГО ИММУНОДЕФИЦИТА

Пока человечество занято войной с коронавирусом, в мире разворачивается новая, гораздо более масштабная война.

 
Статья опубликована в "Совершенно секретно - Украина" №6 за 2020 г.

Все материалы раздела "Политическая история"

Все тексты про историю бизнеса

 

Утки-убийцы

«Как велика прожорливость уток, доказывает произведенный над ними опыт. Из двадцати уток взяли одну, разрубили ее на части вместе с перьями и костями и эти куски отдали на съедение остальным девятнадцати. И так продолжали убивать одну утку за другой и кормили убитыми оставшихся до тех пор, пока осталась всего только одна, упитавшаяся мясом и кровью своих подруг».

Эта заметка бельгийского журналиста Роберта Корнелиссена, опубликованная больше 200 лет назад, в 1815 году, наделала много шума. Вся Бельгия говорила об ужасной кровожадности уток. Наконец, автор признался, что разыграл читателей. Так появилось расхожее выражение «газетная утка».

«Фейки», то есть лживая информация, стали появляться в прессе задолго до шутки Корнелиссена. Но общественную значимость они стали приобретать именно в начале XIX века, когда появились дешевые газеты, положившие начало средствам массовой информации. И скоро обнаружилось, что у массового информирования есть как светлая, так и темная сторона. Возможностью донести до тысяч людей любое сообщение стали пользоваться не только для безобидных шуток о пернатых водоплавающих.

В 1850-м французский парламент был вынужден принять специальный закон, обязывающий издателей газет снабжать каждую статью именем ее автора. Это возмутило главного буревестника революции того времени – Карла Маркса. «Пока пресса была анонимной, - горевал теоретик диктатуры пролетариата, - она являлась органом широкого и безымянного общественного мнения; она была третьей властью в государстве. С принятием закона о печати революционная партия сошла с официальной сцены». Полвека спустя последователи Маркса в России воспользовались идеей «широкого и безымянного общественного мнения». Из «Искры», как и было обещано, разгорелось пламя, в котором сгорели десятки миллионов человеческих жизней и перспектива России стать европейским государством.

В то время, как Ильич делал из газеты коллективного агитатора, пропагандиста и организатора, на другой стороне Земли затеяли превращение СМИ в разновидность шоу-бизнеса. Авторство этой идеи приписывают знаменитому издателю Джозефу Пулитцеру. Его газета «The New York World», ставшая родоначальницей «желтой прессы», первой переместила фокус внимания на информацию не столько содержательную, сколько вызывающую сильные эмоции. Читатель Пулитцера должен был не столько думать, сколько чувствовать. Не столько читать, сколько разглядывать. Эту задачу решали и темы статей, и стиль изложения, и большие цветные иллюстрации, и набранные огромными буквами броские заголовки типа «Дыхание смерти» или «Террор на Уолл-стрит». «Не обязательно таскать сенсации, - говорил Пулитцер своим репортерам, - нужно уметь подать любую новость как сенсацию». Благодаря таким инновациям тираж «The New York World» к началу ХХ века перевалил за миллион экземпляров в день, а ее издатель сделался одним из самых влиятельных и богатых людей США. Возможно, если бы газеты большевиков не были такими скучными, а взяли бы на вооружение подходы Пулитцера, у РСДРП не было бы проблем с финансированием, а пролетарская революция могла бы состояться еще в 1905 году.

Но покуда революционеры собирали с рабочих деньги на издание «Правды», Европу и США охватила волна «желтой журналистики». Если Пулитцер требовал подавать новости как сенсации, его последователи перешли к прямому продуцированию сенсаций. «Газетные утки» превратились в повседневное блюдо читателей бульварной прессы. Главной особенностью фальшивых сенсаций стала их способность маскироваться под достоверные факты.

утка01  утка02
 "Бабушка" бульварной прессы...  И ее "внучка"

В 1973 году писатель Норман Мейлер в биографии Мерилин Монро ввел термин «фактоид» для самых изысканных видов «уток». Так Мейлер назвал «факты, не существовавшие до того, как они появились в журнале или газете». Такие «утки», замаскированные под факты при помощи правдоподобного контекста или фиктивных свидетельств, после публикации начинают жить своей жизнью, перелетая из газеты в газету, книги и справочники.

Примечательно, что термин «фактоид» появился всего через год после одного из самых знаменитых расследований, предпринятых «серьезной» газетой. Речь об «уотергейтском скандале», который привел к отставке президента США Ричарда Никсона. Администрация президента-республиканца всеми силами пыталась скрыть, что в ходе президентских выборов 1972 года некие люди попались на организации прослушки в штабе кандидата в президенты от Демократической партии Джорджа Макговерна. И тогда заместитель директора ФБР Марк Фелт «слил» информацию журналистам «The Washington Post». Это случилось 20 июня 1972 года. Журналисты газеты больше месяца проверяли данные, прежде чем 1 августа вышла первая публикация.

Журналистское расследование продолжалось еще 2 месяца. Несмотря на публикации, Никсон в ноябре с приличным отрывом от конкурента выиграл свои вторые президентские выборы. Но в марте 1973-го начала работать сенатская комиссия по расследованию «Уотергейтского дела». Еще через полтора года Никсон ушел в отставку. Журналисты-расследователи Роберт Вудворт и Карл Бернстайн стали национальными героями. Они написали книжку «Вся президентская рать» о своем участии в свержении президента. В 1976 году их книжку экранизировали в знаменитом одноименном фильме.

Казалось бы, это был триумф журналистики фактов. Но в эти же годы громко заявила о себе новая философия, которой предстояло стать настоящим могильщиком «старых добрых» СМИ.

Симулякр

В 1969 году в журнале «Playboy», который в те годы публиковал не только пикантные фото, но и тексты интеллектуалов, вышла статья Лесли Фидлера «Пересекайте границы, засыпайте рвы». Пересекать и засыпать Фидлер предлагал то, что в культуре отделяет элитарное от массового. Статья стала манифестом постмодернизма, последователи которого заявили: «Истины нет!».

«Большинство представителей СМИ и либеральных лидеров мнений продвигали в мир плюрализм/релятивизм, гласящий: «То, что истинно для тебя, - твоя истина, а то, что истинно для меня, - моя истина», - так описал философ Кен Уилбер запущенный постмодернистами сдвиг в этике медиа.

В 1981 году Жан Бодрийяр опубликовал философский трактат «Симулякры и симуляция». Эпиграф к трактату точно раскрывший его главный смысл, гласил:

«Симулякр — это вовсе не то, что скрывает собой истину, — это истина, скрывающая, что её нет. Симулякр есть истина», - Экклезиаст.

Разумеется, в книге «Экклезиаст», входящей в состав Библии, нет этой фразы. Эпиграф в трактате Бодрийяр – нарочитый фактоид, утверждающий при этом тождество фактоида и факта.

Однако, как бы философы 80-х годов прошлого века ни упражнялись в информационном нигилизме, некоторые факты им было трудно отрицать: их тексты печатались на бумаге при помощи издательства, с которым у авторов был заключен формальный договор. Так что мы точно знаем, что парадоксальный эпиграф о симулякрах сочинил не библейский персонаж, а Жан Бодрийяр, как и было написано на обложке его книги.

Такая же определенность содержалась и в прессе. Мы могли сомневаться в достоверности фактов, изложенных в «Нью-Йорк Таймс». Но мы могли не сомневаться, что имеем дело с «Нью-Йорк Таймс»: вот сама газета у нас в руках, вот здание The New York Times Company на 8-й улице, вот ее главный редактор, а вот владелец.

Но 1989 году материальная основа медийной индустрии дала первую трещину. Тим Бернерс-Ли предложил идею «всемирной паутины», и затем разработал для нее протокол передачи данных HTTP, язык HTML и идентификаторы URI, которыми мы пользуемся и сегодня. В 1994 году британская газета The Telegraph запустила первый в истории человечества новостной веб-сайт. Его редактор Дерек Бистон вспоминал: «Наша цель была простой: исследовать эту новую среду, узнать о коммерческих возможностях».

Увы, но далеко не сразу выяснилось, что коммерческие возможности в новой среде уничтожат основу журналистики фактов.

Кликбейт

В старом добром или, как сейчас говорят, «теплом ламповом» материальном мире достаточно было продать экземпляр газеты или журнала, чтобы получить деньги за все, что в нем было напечатано, и от читателя, и от рекламодателей. Поэтому обложка, первая полоса издания становилась жертвой маркетинга: ее задача была одна – продать весь экземпляр. Самые кричащие новости, самые крупные заголовки, самые яркие иллюстрации доставались первой полосе.

В свою очередь читатель, сделав выбор, подписывался или покупал в рознице одну-две газеты в день. Интернет перевернул вековую модель отношений издателя и читателя.

Новости стали бесплатными. Любому человеку, имеющему доступ в интернет, стали доступны не единицы, а сотни тысяч интернет-изданий. Причем количество источников информации непрерывно росло: чтобы сделаться владельцем новостного сайта, вам нужно потратить лишь несколько десятков долларов. Вам не нужны офис, редакция, бухгалтерия, оборудование, типография, система распространения. Вы можете, сидя дома на диване, копировать новости из других источников или высасывать их прямо из пальца.

Поэтому читатели отказались платить за новости: всегда найдется тот, кто предложит их бесплатно. Так что единственным источником заработка для медиа стала реклама на сайте. Затем выяснилось, что «продавать» читателю придется не целый экземпляр газеты, а каждую статью в отдельности. Причем теперь не помогали никакие визуальные ухищрения: вместо витрины киоска читатель разглядывал страницы выдачи поискового сайта, где статья была представлена заголовком и одним-двумя предложениями. Чтобы заработать, нужно сделать так, чтобы читатель заметил заголовок и кликнул на него. А потом, перейдя на сайт, кликнул на следующий заголовок. Чем больше кликов, тем больше денег.

Компьютерные технологии сильны тем, что очень хорошо умеют собирать и обрабатывать данные. Очень скоро стало понятно, что массовый читатель не делает особой разницы между «серьезными» и «бульварными» новостями, не ценит «эксклюзив» и «аналитику», а в большинстве статей читает только заголовки.

Издатели бросились в погоню за «кликабельностью». Теперь каждый заголовок должен был стать заголовком с первой полосы бульварной газеты. Кликбейт (он англ. click «щелчок» + bait «приманка») стал новым идолом масс-медиа. Новостные сайты стали стремительно «желтеть», перенимая у бульварной прессы все ее несолидные приемы и ужимки: сенсационность, передергивания, подмену смысла и прямую ложь. Усугубила ситуацию и гонка за первенством в сообщении новостей. Лгуны всех мастей – от политических агитаторов до экстрасенсов и гадалок – радостно приветствовали падение «четвертой власти» до уровня ярмарочного балагана.

А пока газеты расставались с остатками приличий, интернет нанес по ним следующий удар. В 1999 году появилась блог-платформа LiveJournal, позволившая каждому опубликовать и сделать доступным всему человечеству любой текст. А 4 февраля 2004 года Марк Цукерберг вместе с соседями по комнате общежития Гарвардского университета основал первую в мире социальную сеть. Сайт, первоначально придуманный как студенческий фотоальбом с анкетными данными, неожиданно превратился в главное медиа человечества.

3 500 000 000 издателей

30 лет назад, чтобы донести какое-то сообщение до круга людей большего, чем друзья, родственники и коллеги по работе, вам пришлось бы выучиться на журналиста и устроиться на работу в газету или на телевидение. Но и в этом случае вы не смогли бы вещать все, что вам заблагорассудится: вас ограничивала бы редакционная политика, задания и контроль со стороны редакторов.

20 лет назад, с появлением интернета, вы могли бы сделаться издателем и редактором сами и опубликовать в своем электронном медиа все, что не запрещено законом, а, при некоторой сноровке – и то, что запрещено. Но чтобы ваш сайт обнаружили в сети не только ваши друзья и знакомые, вам пришлось бы, как минимум, много и усердно трудиться.

Сегодня, чтобы быть замеченными тысячами незнакомых вам людей по всему миру, вам достаточно сделать яркий пост в одной из соцсетей. А уж технологии позаботятся о том, чтобы вам хотелось и моглось делать это как можно чаще, и еще чаще следить за тем, как это делают другие. Исследования показали, что все ухищрения соцсетей направлены на наши самые низменные социальные слабости – тщеславие, нарциссизм. Что потребление будоражащего потока информации в ленте сети вызывает у нас прилив гормона удовольствия дофамина и приводит к привыканию сродни наркотического.

В результате за последние 20 лет вместо 15000 газет, вернее – помимо них, человечество обзавелось 3,5 миллиардами источников информации – столько человек сейчас имеет доступ к интернету. А эти 3,5 миллиарда за последние 5 лет произвели столько информации, сколько все человечество за всю свою предыдущую историю. И темпы производства продолжают расти в геометрической прогрессии. Сбылась мечта Карла Маркса об «органе широкого и безымянного общественного мнения». Вот только последствия этой революции Макс вряд ли мог предвидеть.

Если раньше медиа были каналами доставки информации от небольшого числа компетентных людей большому числу менее компетентных, то сейчас миллиарды некомпетентных пытаются докричаться сквозь интернет-соединения миллиардам таких же некомпетентным, наводняя информационное пространство бессмысленными и недостоверными сообщениями. Производству и распространению информационного «мусора» способствует целый ряд факторов.

  1. Тщеславие и иллюзия социализации. «Лайки», «комменты», «репосты» тешат самолюбие и создают впечатление уважения и признания со стороны большого числа знакомых и незнакомых людей.
  2. Симплификация. Некомпетентному человеку хочется, чтобы действительность была простой настолько, чтобы быть ему понятной.
  3. Эффект Даннинга-Крюгера. Некомпетентным людям труднее заметить свою некомпетентность, поэтому они уверенно сообщают чушь, в то время как компетентные люди осторожны в высказываниях.
  4. Плюралистическая постмодернистская мораль «у каждого своя правда», которая позволяет считать истиной свое субъективное мнение.
  5. Эффект простоты. Простые сообщения легче воспринимаются и ретранслируются, но упрощения почти всегда приводят к потере части смысла.
  6. Эффект «горячего пирожка». Чем сенсационнее, скандальнее новость, тем скорее хочется ее ретранслировать.

Сквозь невиданный информационный шум, обрушившийся на каждого из нас, легче всего пробиваются не просто самые простые, а и самые тревожные сигналы: о катастрофах, кризисах, эпидемиях, смертях. Причем отличить факт от фактоида в этом шуме почти невозможно: вести журналистские расследования обычным людям не под силу. Посредники-редакции, имевшие раньше эксклюзивное право информировать нас, и обеспечивавшие фильтрацию лжи, разоряются, деградируют и исчезают. А оставшиеся голоса тех, что придерживаются стандартов достоверности, тонут в воплях «безымянного общественного мнения».

Эпоха пост-правды и коронавирус

В 1972 году президент Никсон попытался солгать своим избирателям и был вынужден уйти в отставку. В 1998 году президент Клинтон солгал о своих отношениях с Моникой Левински и отделался штрафом в $90 000. В 2016-м кандидат в президенты Дональд Трамп лгал в половине своих высказываний – и был избран.

«Базирующаяся на анонимности и сокрытии личности пользователя сущность онлайновых взаимодействий, - пишет Кен Уилбер в книге «Трамп и эпоха пост-правды», - не просто расчистила путь для развития регрессивных тенденций, но и способствовала усилению агрессии, нарциссизма, ненависти и многочисленных страстных этноцентрических идей (сексизма, расизма, ксенофобии, религиозного фанатизма, политической нетерпимости). В среде, где отсутствует какая-либо истина или правда, с помощью которой можно бросить вызов этим тенденциям, они начали бурно разрастаться».

Человечество, потерявшее отличие между фактом и фактоидом, правдой и ложью, погруженное в мутный поток самодеятельной информации ведет себя, не как сообщество, а как толпа. Толпа всегда глупее отдельного человека. Толпа эмоциональнее и внушаемее, чем входящие в нее люди. А люди в толпе теряют ответственность за свое индивидуальное поведение. Но самое главное – толпа значительно более управляема, чем совокупность думающих людей. Большевикам, чтобы подбить рабочих на бунт, нужно было печатать в Германии газету «Искра», организовывать ее доставку и распространение, внедрять на заводы агитаторов. Сегодня с этой работой справляются орды живых или запрограммированных «троллей», беспрепятственно наводняющих пространство соцсетей целенаправленными лживыми сообщениями.

Причем организационные и технические возможности фальсификаций разрастаются вместе со спросом на них. «Желтая пресса» времен Джозефа Пулитцера могла солгать словом. Сталинская пресса научилась фальсифицировать фотографии, с которых стали исчезать неугодные истории КПСС персонажи. С конца ХХ века любой обладатель персонального компьютера может при должном навыке состряпать визуальную фальшивку в программе «Photoshop» (теперь такие фальшивки по созвучию стали называть «фотожабами»). Сейчас каждому стали доступны программы видео- и аудио-монтажа. И уже появилась технология «deepfake», позволяющая менять в видео лица и голоса персонажей.

утка05

Знаменитая "фотожаба"-фактоид "Ленин на трибуне мавзолея"

А ниже - свежий образец deepfake: лицо Илона Маска наложено на солиста советской группы "Земляне".

Выборы Трампа (или, если хотите, более близкие нам выборы президентом Владимира Зеленского) показали, насколько технически несложно повлиять на действия избирателей через лживые интернет-коммуникации. А роль социальных сетей в ходе «арабской весны» 2011 года и «весны Новороссии» 2014 года показала, что управлять толпой можно не только в ходе выборов, но и в значительно более экстремальных обстоятельствах. Поэтому демократические государства оказались заложниками нового типа общественного мнения – мнения, сформированного в условиях пост-правды. Эффективных методов противостояния враждебным информационным атакам в условиях свободы слова и низкого влияния квалифицированных СМИ пока не существует.

Эпидемия коронавируса в этом смысле стала новой и яркой демонстрацией бессилия государств обуздать океан «аперспективного безумия» (по выражению Кена Уилбера), спровоцированного атмосферой пост-правды. Никогда еще предмет обсуждения не объединял такое количество людей, и никогда еще он не был настолько острым: ведь на кону оказалась жизнь миллиардов. Реакция мирового информационного поля оказалась соответственной: человечество запустило настоящее цунами из «уток-фактоидов» и откровенной лжи. От нелепых противовирусных рецептов из аспирина и лимонов до сложнейших конструкций из цитирующих друг друга наукообразных сайтов, оперирующих статистическими данными туманного происхождения, диаграммами, графиками и свидетельствами реальных или инсценированных экспертов. Мы оказались окруженными океаном фейков. Единственное, в чем можно быть уверенным: в этом океанском шторме схлестнулись информационные спецслужбы всех ведущих мировых держав.

После того, как о влиянии РФ на выборы в США и Европе заговорили даже самые сдержанные политики, стало ясно, что основным полем битвы новой мировой войны станет интернет-пространство. И это будет война не за территории, нефтяные скважины или выходы к морю. Это будет мировая война за умы. Так вот: эта война не просто уже началась, а находится в самом разгаре.

Что может делать каждый из нас, «гражданских», на этой незримой войне? Примерно то же, что делали наши предки во время Второй мировой. Во-первых, нужно понять, что война идет не где-то там, за горизонтом. Линия фронта проходит прямо через наши головы. В каждого из нас «стреляют» прямо сейчас. С экранов телевизоров, компьютеров, смартфонов. Со страниц «теплых ламповых» газет и журналов. Из уст соседей и приятелей, пересказывающих вам очередную «инфо 100%», вычитанную в соцсети.

Во-вторых, нужно научиться беречь себя и свое пространство. Наши предки знали, какая сторона улицы опасна при обстрелах, что делать при звуках сирены и как действовать при обнаружении диверсантов. Нам надо разбираться, откуда идут потоки лжи, а где находятся источники достоверной информации. Учитесь выходить из-под информационного обстрела и выявлять информационных диверсантов и их добровольных помощников.

А самый понятный урок информационной гигиены нам дал COVID-19. Не хотите заразиться информационным вирусом? – не вступайте в контакт с кем попало. Избегайте толп. Фильтруйте, словно через респиратор, получаемую информацию. Фильтруйте то, что сообщаете, особенно на острые актуальные темы, чтобы не заразить окружающих. А при первых признаках «заражения» - возбуждении и неуемном желании поделиться полученной от кого-то информацией, в которой вы сами мало разобрались, отправляйтесь в самоизоляцию. Если не на две недели, то хотя бы на пару дней. И будем надеяться, что из этой эпидемии человечество сможет выбраться с коллективным иммунитетом не только к коронавирусу, но и к запущенным 200 лет назад и так сложно эволюционировавшим за два века медийным уткам.