Легендарный Севастополь

Опубликовано в журнале "Фокус"

Все материалы раздела "Политическая история"

Все заметки про историю бизнеса

Этот город стал квинтэссенцией советской мифологии, где катастрофы называют свершениями, негодяев – героями, а крепость, ни разу не выдержавшую штурма – неприступной.

«Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух противоречащих друг другу убеждений. Говорить заведомую ложь и одновременно в неё верить, забыть любой факт, ставший неудобным, и извлечь его из забвения, едва он опять понадобился, отрицать существование объективной действительности и учитывать действительность, которую отрицаешь, — всё это абсолютно необходимо».

Джордж Оруэлл, «1984»

 

В один из майских дней 1954 года в квартире начинающего поэта-песенника Петра Михайловича Градова раздался звонок телефона. Звонил Иван Ильич Мурадов, знаменитый композитор, дважды лауреат Сталинской премии, автор «Контаты о Сталине» и Торжественной увертюры к 50-летию Молотова. Земляк Вождя, Иван Ильич своевременно изменил имя на грузинский манер и стал известен широкой публике как Вано Мурадели. «Петя, хочешь ли ты написать песню, которая прославит тебя на весь Советский Союз?», - взял быка за рога дважды лауреат. Петр Михайлович хотел. Выяснилось, что весь Советский Союз готовится праздновать 100-летие обороны Севастополя и 10-летие его освобождения от немецко-фашистских захватчиков, а Мурадели получил от вице-адмирала Кулакова заказ на песню о городе. Сначала Вано Ильич обратился за стихами к автору песни о защитниках Севастополя «Заветный камень» Александру Жарову, известному своим умением писать стихи к торжественным датам. Но Жаров подвел, написал «невыразительно». И вот теперь шанс войти вместе с Мурадели в историю советской песни появился у Градова. На сочинение стихов композитор дал поэту неделю: песня должна быть впервые исполнена ко Дню ВМФ, 26 июля.

Петр Михайлович, хотя и был фронтовиком, ни к Севастополю, ни к флоту отношения никакого не имел. А про события 100-летней давности и вовсе знал понаслышке. Он кинулся искать информацию о Крымской войне и обороне Севастополя 1941-42 гг. Времени было в обрез, поэтому неудивительно, что стихи оказались похожи на наспех зарифмованные газетные заголовки. Однако Мурадели они понравились. В них было все, чего требовал текущий политический момент: связь времен («воевали наши деды»), правильный национальный акцент («гордость русских моряков»), духовность («бой святой и правый») и даже актуальный геополитический момент («если из-за океана к нам враги придут с мечом»).

Песня «Легендарный Севастополь» впервые прозвучала для военного, партийного и советского руководства 25 июля в Доме офицеров флота в исполнении Ансамбля песни и пляски ЧФ. А 17 октября 1954 года, в ходе празднования 100-летия обороны Севастополя, на стадионе флота пятитысячный хор моряков и жителей Севастополя спел для всего города: «Севастополь, Севастополь — гордость русских моряков!»

 

Всем на свете ты поведай,

Как на крымских берегах,

Воевали наши деды,

И прославили в боях...

В декабре 1782 года князь Потемкин писал Екатерине II о ситуации в независимом после Кючук-Кайнарджийского договора Крыме: «Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику, цесарцы без войны у турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит… Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один государь в России ещё не имел. Сия слава проложит дорогу ещё к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Чёрном море. От Вас зависеть будет, запирать ход туркам и кормить их или морить с голоду». Тремя месяцами спустя, 8 апреля 1783 года Екатерина в нарушение мирного договора с турками и обязательств перед крымскими татарами подписала Манифест о присоединении к Российской империи Крыма и Таманского полуострова.

Карта Таврической Области. Составил А.Вильбрехт.

 

Уже через несколько дней после подписания Манифеста к побережью Крыма прибыл фрегат «Осторожный» под командованием капитана II ранга Ивана Берсенева. Капитану была поставлена задача выбрать бухту для размещения военного порта и базы Черноморского флота, призванного обеспечить России «господство в Чёрном море». Берсенев рекомендовал бухту у поселка Ахтиар, расположенную неподалеку от развалин древнего города Херсонеса. 10 февраля 1784 года Екатерина II своим указом повелела Потемкину построить в этом месте большую крепость и назвать ее Севастополем.

Конфликт России с Турцией уходит корнями в 15 век. Почти 400 лет две империи конкурировали за власть в причерноморье. Войне с Турцией обязан своим появлением весь российский ВМФ: в ходе очередного конфликта в 1696 году Петр I впервые использовал военные суда, и после завоевания крепости Азов боярская дума учредила Военно-Морской флот России.  К моменту аннексии Крыма Екатериной Флот Империи стал третьим по величине в мире после Великобритании и Франции. Впрочем, уже тогда ЧФ, предназначенный для борьбы с Турцией, имел периферийное значение, в 6 раз уступая о численности флоту Балтийскому. Тем не менее, к началу Крымской войны ЧФ считался лучшим парусным флотом мира. И здесь не было противоречия: дело в том, что к этому времени крупнейшие державы мира уже активно меняли парусники на пароходы.

18 декабря 1853 года у турецкого Синопа состоялось последнее в мировой истории крупное сражение парусников: 11 кораблей адмирала Нахимова напали на стоявшие на рейде 12 турецких кораблей и разгромили их. Секрет успеха заключался главным образом в том, что русская флотилия в 1,5 раза превосходила турок по количеству пушек. Радости в России от внезапной победы не было предела. Казалось, что извечный южный противник вот-вот рухнет. Федор Тютчев отметил событие строчками: «Уж не пора ль, перекрестясь, Ударить в колокол в Царьграде?». «Самая великая и торжественная минута наступила для нас, какой не бывало, может быть, с Полтавского и Бородинского дня», - писал Погодин Аксакову в этой связи.

"Синопская резня"

 

Но «синопская резня», как ее назвали в британских газетах, привела к прямо противоположному результату: спустя 2 недели после «великой и торжественной минуты» в войну с Россией вступили Англия и Франция, гарантировавшие ранее Турции безопасность ее портов. В январе 1854 года объединенная англо-французская эскадра вошла в Черное море и направилась к Севастополю. Обнаружив на рейде лучший парусный флот мира, командир эскадры отдал русским военным судам приказ не сниматься с якоря под угрозой уничтожения. И ЧФ подчинился: тягаться с бронированными пароходами парусникам было не под силу.

Русская эскадра на Севастопольском рейде. И. Айвазовский, 1846 год.

 

До конца апреля союзники пытались принудить Россию к перемирию с Турцией. Николай I ответил французскому послу, что «Россия сумеет и в 1854 году показать себя такой же, какой она была в 1812-м». 2 сентября 1854 года началась высадка экспедиционного корпуса коалиции на побережье Крыма близ Евпатории. «Что делать с флотом?» — спросил командующий флотом Корнилов. «Положите его себе в карман», — ответил командующий армией Меншиков. 14 сентября адмирал Нахимов затопил бесполезные суда Черноморского флота у входа в Севастопольскую бухту, чтобы хотя бы так воспрепятствовать судам союзников. Но по мнению французского военного историка Блерзи, «события доказали бесполезность потопления кораблей с целью преградить неприятелю доступ на рейд. Защищавшие вход в бухту форты со своими тремя ярусами батарей с успехом боролись еще шесть недель спустя в течение целого дня против всех соединенных флотов: французского, английского и турецкого. Не было ли также неуместным предоставить без боя союзникам владычество над Черным морем на все время войны?» Так или иначе, первый Черноморский флот закончил свое существование бесславно на дне Севастопольской бухты.

 

Легендарный Севастополь,

Неприступный для врагов.

Севастополь, Севастополь —

Гордость русских моряков!

Что до города-крепости Севастополя, то с момента основания и до 1854 года он ни разу не подвергался испытанию на «неприступность для врагов». После беспрепятственной высадки в Крыму 60-тысячного десанта союзников началась кампания, названная впоследствии «героическая оборона Севастополя» и длившаяся почти год, до 27 августа  1855 года. Несмотря на то, что в первые месяцы войны русская армия численно превосходила союзный экспедиционный корпус и располагала укрепленным тылом, она оказалась значительно слабее в боевых столкновениях. Героизма русских солдат и матросов, примеров которого оборона Севастополя знает множество, было недостаточно. Армия катастрофически отставала в вооружениях и организации. Русские гладкоствольные ружья стреляли от силы на 200 шагов, а британские винтовки – на 1000. Зачастую винтовки имели дальность стрельбы большую, чем русские пушки, и стрелки союзников, находясь в недосягаемости для русского оружия, расстреливали и пехоту, и артиллерийские расчеты.

Адмирал Павел Нахимов приветствует легендарного героя обороны Севастополя матроса Петра Кошку (рис. В. Тимма)

 

До 70% офицеров российской армии в те годы не имели никакого военного образования. Кавалерия могла отлично гарцевать, но не умела вести разведку и проводить рейды. Пехота умела маршировать, но не была обучена действовать в рассыпном строю и стрелять прицельно.

Подвела армию и транспортная система: снабжать войска и присылать пополнение в Крым судами из Англии у союзников получалось, а привести в Крым с материка хотя бы часть своей миллионной армии Николай I за год обороны Севастополя так и не смог.

О состоянии русской армии в те дни рассказывает изданная в 1902 году книга Евгения Маркова «Очерки Крыма». «От Бахчисарая до Симферополя, — пишет Марков, — в невылазной грязи, стояли или ползли подводы, в которых люди с оторванными руками, с простреленной грудью, с размозженными головами, лежали почти друг на друге, без подстилки и покрышки, истекая кровью. Некормленые волы и надорванные клячи лежали в грязи, потеряв надежду дотянуть по баснословным грязям свои возы: некормленые и неоплаченные погонщики с суровым равнодушием стаскивали с воза скончавшихся во время пути и оставляли их на дороге. Люди, лошади, телеги валялись на пространстве тридцати верст. … И это не сцена из египетского похода, не экспедиция в безлюдных и неведомых местах Азии, а война, ожидавшаяся и долго подготовлявшаяся на родной земле, среди края, всем обильного, среди учреждений правильного государственного порядка».

27 августа 1855 года командующий князь Горчаков велел армии затопить оставшиеся суда, поджечь Севастополь и вывести 115-тысячную русскую армию из города на северный берег бухты. Через три дня войска союзников вошли в дымящиеся развалины города.

Николай I, чья политика привела к военно-политическому краху страны, не дожил до падения Севастополя. 18 февраля 1855 года он умер. 20 декабря союзники выдвинули России ультиматум, который 15 января 1856 года император Александр II принял в качестве условия перемирия. Россия потеряла контроль над Сербией, Валахией, частью Бессарабии, устьем Дуная, Босфором и Дарданеллами. В течение 25 лет России было запрещено иметь военный флот в Черном море.

 

Здесь мы в бой, святой и правый,

Шли за Родину свою,

И твою былую славу,

Мы умножили в бою.

В ходе октябрьской революции по ЧФ, восстановленному Россией в конце XIX века, прокатилась волна убийств офицеров. После заключения Брестского мира флот покинуло две трети его рядового состава. В результате флот практически прекратил существование как боевая единица. 18 апреля 1918 года германская армия вошла в Крым. Командующему флотом адмиралу Саблину Совнарком приказал вывести флот в Новороссийск. Саблин отказался, и отдал приказ поднять на кораблях флаг украинской Центральной Рады. Тем не менее 30 апреля 16 эсминцев и 2 линкора – треть судов ЧФ – вышла из Севастополя в Новороссийск. 1 мая неприступный Севастополь был без боя взят немцами, которые потребовали от большевистского правительства возврата флота. 6 июня из Совнаркома в Новороссийск пришла телеграмма: «Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно. Председатель СНК В. Ульянов (Ленин)».

Первым был взорван и потоплен эсминец «Пронзительный».

 

7 кораблей, отказавшись выполнить приказ большевистского правительства, вышла из Новороссийска назад в Севастополь. Оставшихся на рейде провожали их, вывесив сигналы: «Судам, идущим в Севастополь: позор изменникам России». 18 июня 11 подконтрольных большевикам кораблей ЧФ были затоплены в Цемесской бухте. Суда, пришедшие в Севастополь, были захвачены немцами и уведены в турецкие порты.

25 ноября 1918-го немецкая оккупация Севастополя сменилась французской. Скоро среди войск Антанты начались брожения, подогреваемые большевистскими агитаторами, и когда 15 апреля 1919-го к городу подошли части Красной армии, они практически не встретили сопротивления. Власть в городе снова поменялась. Но уже через 2 месяца Севастополь перешел в руки «белых». 1,5 года спустя барон Врангель отдал приказ оставить город. 15 ноября, снова без боя, неприступный Севастополь перешел под власть большевиков.

33 корабля ЧФ, сохранившиеся в турецких портах благодаря «германскому плену», достались  несостоявшемуся государству Врангеля. Барон передал их Франции в качестве платы за поддержку моряков-эмигрантов. Русская колония в турецком Бизерте просуществовала на эти средства 4 года. Корабли были укомплектованы экипажами, в городе жили семьи моряков, работали русские школы и даже Морской кадетский корпус, эвакуированный из Севастополя. Но деньги, отпущенные за корабли, таяли. 29 октября 1924 года на всех судах были навсегда спущены андреевские флаги, а 6 мая 1925 года в Бизерте прозвучал последний приказ: «Всем разойтись!» Так завершилась история второго российского Черноморского флота.

 

Скинув черные бушлаты,

Черноморцы в дни войны,

Здесь на танки шли с гранатой,

Шли на смерть твои сыны

От Советского Информбюро. Вечернее сообщение 3 июля 1942 года. «После восьмимесячной героической обороны наши войска оставили Севастополь. За все 8 месяцев обороны Севастополя враг потерял до 300.000 своих солдат убитыми и ранеными. Советские войска потеряли с 7 июня по 3 июля 11.385 человек убитыми, 21.099 ранеными, 8.300 пропавшими без вести, 30 танков, 300 орудий, 77 самолётов. Бойцы, командиры и раненые из Севастополя эвакуированы. Военное и политическое значение севастопольской обороны в Отечественной войне советского народа огромно. Сковывая большое количество немецко-румынских войск, защитники города спутали и расстроили планы немецкого командования. Железная стойкость севастопольцев явилась одной из важнейших причин, сорвавших пресловутое «весеннее наступление» немцев. Гитлеровцы проиграли во времени, в темпах, понесли огромные потери людьми».

Картина Александра Дейнеки «Оборона Севастополя», написанная им в 1942 году исключительно при помощи воображения, стала символом и героизма советской армии, и советской военной мифологии.

 

Из мемуаров командующего Крымской армией генерал-фельдмаршала фон Манштейна: «В действительности были вывезены на торпедных катерах только немногие из высших командиров и комиссаров, в том числе командующий генерал Петров. Его преемник был задержан в Черном море нашим торпедным катером (итальянским) при попытке спастись подобным же образом.

Остатки Приморской армии попытались укрыться в больших пещерах, расположенных в крутых берегах Херсонесского полуострова, напрасно ожидая своей эвакуации. Когда они 4 июля сдались, только из района крайней оконечности полуострова вышло около 30000 человек.

Потери противника в живой силе превосходили наши в несколько раз. Количество захваченных трофеев было огромно. Крепость, защищенная мощными естественными препятствиями, оборудованная всеми возможными средствами и оборонявшаяся целой армией, пала. Эта армия была уничтожена, весь Крым был теперь в наших руках. С оперативной точки зрения, 11 армия как раз вовремя освободилась для использования в большом немецком наступлении на южном участке Восточного фронта».

Увы, но послевоенная информация говорит о том, что германский генерал был более честен, чем Советское информационное бюро.

Черноморский флот к началу войны действительно представлял собой грозную силу и обеспечивал СССР полное господство «на земле, в небесах и на море». Однако воспоминания о десанте союзников 1854 года и представление о Крыме исключительно как о базе ЧФ привели к тому, что в 41-м советские силы были разбросаны по всему побережью полуострова, а 626 самолетов были заняты поиском морских сил противника. Адмирал флота Советского Союза И.С. Исаков писал по этому поводу: «У немцев не было воможностей для высадки. Но, как видно, все были заражены психозом десанта, причем морского». Из 100-тысячного контингента Крым со стороны материка защищали только 30 тыс. человек.

26 сентября 1941 года германская армия, за 2 дня преодолев сопротивление Красной армии на Перекопском перешейке, взяла Армянск. А уже через месяц немцы оказались на подступах к Севастополю. 16 ноября Красная армия эвакуировалсь из Керчи через пролив на Таманский полуостров. Севастополь оказался в Крыму единственной советской территорией, отрезанной от линий фронтов на сотни километров.

Наступление немцев на город в конце 41 года остановилось по банальной для той войны причине: в Крыму не было асфальтированной дороги на «материк», а осенние дожди размыли грунтовки и сделали снабжение армии Манштейна почти невозможным. В течение зимы и весны 42-го Красная армия предприняла несколько попыток вернуть Крым, десантируясь с Таманского полуострова. Однако, даже заведя в Керчь силы, втрое превосходившие германские, советское командование не было в состоянии продвинуться вглубь Крыма. Вот, что написал о тех событиях поэт Константин Симонов, в то время военный корреспондент: «Метель вместе с дождем, все невероятно развезло, все буквально встало, танки не пошли, а плотность войск, подогнанных Мехлисом, который руководил этим наступлением, подменив собой фактически командующего фронтом безвольного генерала Козлова, была чудовищная. Все было придвинуто вплотную к передовой, и каждый немецкий снаряд, каждая мина, каждая бомба, разрываясь, наносили нам громадные потери… В километре — двух — трех — пяти — семи от передовой все было в трупах… Словом, это была картина бездарного военного руководства и полного, чудовищного беспорядка. Плюс к этому — полное небрежение к людям, полное отсутствие заботы о том, чтобы сохранить живую силу, о том, чтобы уберечь людей от лишних потерь…»

В ходе Керченской катастрофы Красная армия потеряла по советским данным более 160 000 человек. Манштейн доложил о 170 000 только взятых в плен советских бойцов. Немцы потеряли 600 человек убитыми и 2700 было ранено. 15 мая германская армия взяла Керчь. Севастополь оказался в безнадежном положении. В самом защищенном городе мира (по оценкам военных экспертов) оказались заперты кроме мирных жителей около 200 000 армейцев и моряков. Единственной надеждой на спасение для них был Черноморский флот. Возможности для эвакуации оставались до тех пор, пока в конце июня немцы не подошли к Херсонесу. За полгода до того ЧФ переправил в Севастополь из осажденной Одессы 100-тысячную Приморскую армию. Сотни тысяч бойцов флот перебрасывал через Керченский пролив. Но приказа на эвакуацию не поступало.

 

Еще один пример того, как тонко и тотально внедрялся в сознание народа ложь о защите Севастополя:

Холодные волны вздымает лавиной

Широкое Черное море,

Последний моряк Севастополь покинул,

Уходит он, с волнами споря.

Александр Жаров, «Заветный камень»

 

 

7 июня немцы начали штурм Севастополя. 30 июня пал Малахов курган. Утром 30 июня командующий Черноморским Флотом и Севастопольским укрепрайоном вице-адмирал Филипп Октябрьский отправил в Ставку телеграмму, где говорилось: «…В таком положении мы продержимся максимум 2-3 дня. Прошу Вас разрешить мне в ночь 30 июня на 1 июля вывезти самолетами 200-250 ответственных работников, командиров на Кавказ, а также, если удастся, самому покинуть Севастополь, оставив здесь своего заместителя». Ставка дала добро. Самолетами и подводными лодками были эвакуированы около 1000 высших командиров и партработников. Приблизительно 100 000 бойцов Приморской армии были брошены на произвол судьбы. От 70 до 90 тысяч в итоге попали в плен. Остальные погибли, до последнего защищая страну, которая их предала. Совокупные потери Красной армии при обороне Севастополя составили около 300 тыс. человек. Армия Манштейна вместе с румынской армией потеряли на штурме Севастополя убитыми и ранеными 24110 человек.

В 1958 году, через 4 года после написания песни «Легендарный Севастополь», экс-командующий ЧФ, почетный гражданин Севастополя адмирал Филипп Октябрьский (Иванов) получил за героическую оборону города русской славы звание Героя Советского Союза.

В мае 1961 года Октябрьский так объяснил решение об отказе эвакуировать Приморскую армию: «В конечном счете, была потеряна армия, но сохранен флот».

 

Если из-за океана

К нам враги придут с мечом,

Встретим мы гостей незваных

Истребительным огнём.

Решением сессии горсовета от 29 июня 1994 песня «Легендарный Севастополь» была утверждена официальным гимном города-героя Севастополя. А еще через 20 лет все, что так понравилось в тексте песни ее композитору в далеких пятидесятых, неожиданно оказалось самой сутью современной российской идеологии с ее шовинизмом, культом войны и тотальной заменой реальности мифами и легендами.